Итак, она объявила, что может предоставить мне комнату, если я уплачу за
неделю вперед, и мне пришлось тут же раскошелиться, иначе она не пустила
бы меня на порог...
нутренним чувством, и для того, чтоб удовлетворить оное, сказав первой
своей жене, что он едет в польские свои деревни для ос-мотрения оных, поехал
и, прибыв в Нарву, оставил свою пово..
- Тогда закройте глаза. И ради всего святого, постарайтесь быть чуть
более эротичным. Мы не можем потратить на вас весь день. - Она наклоняется
над ним, опираясь руками по обе стороны подушки. - Задействуйте обе руки.
Как и где угодно.
Но он лежит неподвижно, закинув руки за голову.
-Да не могу я! Я вас и не встречал в жизни ни разу. Хоть от Адама счет
начинай.
Доктор Дельфи нетерпеливо вздыхает:
- Мистер Грин, если речь идет обо мне, прошу вас начинать не от Адама,
а от Евы. Или вы пытаетесь дать мне понять, что предпочитаете, чтобы эти
процедуры проводили медбрат и врач-мужчина?
- Нет уж, избавьте.
Она строго смотрит на него:
- Вы находите мое тело отталкивающим? - Ее голос и глаза повелевают,
отказа она не потерпит. Он бросает взгляд на укрытые тенью нагие груди и
отворачивается.
- Не понимаю, какое отношение все это имеет к...
- То, что вы называете "это", представляет собой самый современный и
оправдавший себя метод лечения состояний, подобных вашему.
- Никогда ничего о нем не слышал.
- Всего несколько минут назад вы никогда ничего не слышали о своей жене
и о собственных детях. Вы страдаете тяжким поражением памяти.
- Это бы я запомнил.
- А свои политические взгляды вы помните? - Он молчит. - А религиозные?
Счет в банке? Род занятий?
- Вы же знаете, что нет.
- Тогда будьте любезны поверить: я знаю, что делаю. Нас вовсе не затем
долгие годы обучают этой специальности, чтобы кто-то мог усомниться в нашей
профессиональной компетенции, более того - на столь смехотворных основаниях.
Физически вы совершенно здоровы. Вчера я обследовала вас всесторонне и
весьма тщательно. Ваши гениталии в нормальном состоянии. Я не требую ничего
невозможного.
Он лежит отвернувшись; через некоторое время, проглотив ком в горле,
говорит приглушенно:
- Может, можно... я сам?
- Мы вовсе не собираемся проверять вашу способность просто
продуцировать сперму, мистер Грин.
Было что-то такое в ее презрительном подчеркивании слова "сперма", чего
он не понял. Она словно говорила о каких-то отбросах, о грязной пене.
- Но мне неловко...
- Да вы же в больнице, Господи прости! Ничего личного в этом нет и быть
не может! Сестра и я просто проводим обычные процедуры.
... - Тогда он
стоит десяти тысяч таких, как я. Я не осмелюсь сравнить себя с ним, Ибо
Гао проникает в строение духа. Постигая сущность, он забывает
несущественные черты; прозревая внутренние достоинства, он теряет
представление о внешнем. Он умеет видеть то, что нужно видеть, и не
замечать ненужного. Он смотрит туда, куда следует смотреть, и пренебрегает
тем, что смотреть не стоит. Мудрость Гао столь велика, что он мог бы
судить и о более важных вещах, чем достоинства лошадей.
И когда привели коня, оказалось, что он поистине не имеет себе
равных".
Я привел этот отрывок не только потому, что я всегда неизменно и
настойчиво рекомендую родителям и старшим братьям десятимесячных младенцев
чтение хорошей прозы как успокоительное средство, но и по совершенно
другой причине. Сейчас вы прочтете рассказ об одной свадьбе, которая
состоялась в 1942 году. По моему мнению, это вполне законченный рассказ -
в нем есть свое начало, свой конец и даже предчувствие смерти. Так как мне
известны дальнейшие факты, считаю себя обязанным сообщить, что сейчас, в
1955 году, жениха уже нет в живых. Он покончил с собой в 1948 году, когда
отдыхал с женой во Флориде... Но главным образом мне хочется сказать вот
что: с тех пор как жених навсегда сошел со сцены, я не нахожу ни одного
человека, которому я мог бы вместо него доверить поиски скакуна
В мае 1942 года мы все семеро - потомство Леса и Бесси (урожденной
Галлахер) Гласс, бывших комических актеров странствующей труппы, - были,
говоря пышным слогом, разбросаны во все концы Соединенных Штатов.
Например, я, второй по старшинству, лежал в военном госпитале в
Форт-Беннинге, штат Джорджия, с плевритом - памяткой трехмесячного
обучения пехотной премудрости. Близнецы Уолт и Уэйкер разлучились еще год
назад. Уэйкера посадили в лагерь отказчиков в Мэриленде, а Уолт воевал на
Тихом океане или направлялся туда с частями полевой артиллерии. (Мы
никогда точно не знали, где находится Уолт. Писать письма он не любил, а
после его смерти мы очень мало, почти что ничего о нем не узнали...